Международные отношения и внешняя политика СССР

Великобритания и международные конфликты

Отказ в начале 70-х годов от военного присутствия «к востоку от Суэца» означал завершение длительного этапа во внешней политике Великобритании, когда английские правящие круги неоднократно обращались к использованию военной силы для сохранения своих экономических и политических позиций в колониальных владениях, для борьбы с ударами национально-освободительного движения. Великобритания была, например, одним из инициаторов позорно провалившейся «тройственной» агрессии против Египта в 1956 г.— наиболее значимого международного конфликта в регионе. В тот же период ее войска вели вооруженную борьбу с повстанцами «мау-мау» в Кении, с партизанскими группами в Малайе. Правящие круги Великобритании пытались военным путем сохранить в сфере своего влияния Аден (впоследствии НДРЙ) и ряд других арабских стран, расположенных на побережье Оманского и Персидского заливов. Английские вооруженные силы были вовлечены в столкновение между Малайзией и Индонезией. Таким образом, политика английского империализма на протяжении длительного периода после окончания второй мировой войны была одним из источников опасных международных конфликтов в зоне развивающегося мира.

Изменение соотношения сил в пользу социализма, упрочение позиций национально-освободительного движения, нарастание проблем и противоречий в английской экономике привели к серьезному пересмотру средств достижения классово обусловленных целей крупной монополистической буржуазии Великобритании на меж-. дународной арене. В политическом плане правящие круги Англии выдвинули лозунг «приспособления» к происходящим в мире переменам. Его содержание, однако, лишь в небольшой степени означало признание складывающихся реальностей мировой политики. Как показало развитие событий, «приспособление» свелось к лавированйю й маневрированию, к ориентации на политические и экономические методы сохранения позиций в развивающемся мире, к резкому повышению роли отношений с развитыми капиталистическими странами в ряду внешнеполитических приоритетов Великобритании. Для политики Англии в истекшее десятилетие была все более характерна тенденция согласия со своего рода разделением труда между ведущими империалистическими державами в сфере международных отношений, в том числе и по отношению к международным конфликтам.

Этот процесс имел несколько аспектов. Прежде всего, в Лондоне и при лейбористском, и особенно при консервативном правительстве на протяжении 70-х годов был высокий уровень «солидарности» с позицией США и определяемой ею политикой НАТО в целом. Это отличается от положения, существовавшего в 60-х — начале 70-х годов, когда имели место острые разногласия между США и их западноевропейскими союзниками, включая и Великобританию, по ряду весьма важных аспектов американской политики в Индокитае и на Ближнем Востоке. Координация действий Великобритании с другими ведущими державами Запада проявилась, в частности, в выдвижении совместного англо-американского плана урегулирования родезийской проблемы в 1977 г., появлении плана пяти западных держав —- США, Великобритании, Франции, Канады и ФРГ — по урегулированию ситуации в Намибии, разработке американо-англо-канадского плана урегулирования кипрского конфликта, а также в многочисленных попытках провести эти планы в жизнь совместными усилиями империалистических государств, прежде всего США, Великобритании и. Франции.

Приход к власти консервативного правительства М. Тэтчер усилил тенденцию к согласованию позиций Лондона с Вашингтоном по многим международным конфликтам, в которых правящие круги обеих стран, и в первую очередь США, заняли резко агрессивную позицию. Эта линия особенно ярко проявилась в связи с событиями в Афганистане. Правительство консерваторов оказалось в числе инициаторов развязывания грубой антисоветской и антиафганской кампании. Английские спецслужбы совместно с ЦРУ активно действовали в среде афганской контрреволюционной эмиграции, сколачивая банды для налетов на города и деревни революционного Афганистана.

Скоординированный подход стран ЕЭС имел место в отношении африканских, в том числе южноафриканских проблем. Бывший министр иностранных дел Великобритании Д. Оуэн заявил во второй половине 70-х годов в связи с африканскими проблемами, что «слишком много фундаментальных интересов Великобритании распространяется на районы, которые являются предметом заботы либо НАТО, либо ЕЭС, и поэтому они (т.е. интересы.— Авт.) могут обеспечиваться лишь путем совокупности многосторонних решений».

Разумеется, в рамках более или менее общего подхода империалистических стран к международным конфликтным ситуациям в Азии и Африке Великобритания, как и другие империалистические государства, играет свою собственную роль. Существуют определенные разногласия между ней и другими странами НАТО по тем или иным конкретным проблемам. Более того, общий подход империалистических государств к международным конфликтам внутренне противоречив. Он представляет собой попытку согласования точек зрения различных групп и фракций внутри правящих кругов Запада, имеющих специфические интересы и зачастую по-разному оценивающих события в развивающихся странах.

Несмотря на многочисленные заявления об «атлантической солидарности», кабинет М. Тэтчер стремился сохранить определенную гибкость и в вопросе о применении экономических и военных «санкций» против Ирана. Это объясняется, разумеется, отнюдь не симпатиями к революционным преобразованиям в этой стране, но значительной зависимостью Англии от поставок иранской нефти.

Вместе с тем в рамках скоординированного, относительно общего курса западных держав официальный Лондон стремился в известной мере дистанцироваться от конфликтных ситуаций в Азии и Африке, подчеркивая, что у Великобритании нет ни средств, ни возможностей для активной политики в большинстве международных конфликтов. Великобритания в целом была вынуждена отказаться от роли «глобальной державы», сконцентрировать во многом свои экономические и политические интересы лишь в сравнительно небольшом числе стран, расположенных в зоне развивающегося мира. В Африке, например, такими странами являются ЮАР, Нигерия и Кения.

По сравнению с США сегодняшняя Великобритания не имеет на первый взгляд глобальных интересов и соответствующих им возможностей. В отличие от Франции британские правящие круги в 70-х гг. не прибегали к военной силе. Единственная потенциальная возможность боевого применения британских вооруженных сил в развивающемся мире, по оценкам самих британских политических деятелей, была длительное время связана с посылкой десантных подразделений в крупные города Родезии (сегодня Зимбабве), прежде всего в Солсбери, в случае непосредственной угрозы их штурма войсками Патриотического фронта. Такая перспектива в Лондоне не исключалась до выборов, проведенных в этой стране под эгидой Великобритании в феврале 1980 г. Правда, события на Среднем Востоке в 1979—1980 гг. , активизация военных усилий США в этом районе побудили консервативных политиков вновь заговорить о возобновлении курса «к востоку от Суэца», вмешаться наряду с США в действия, направленные против Афганистана. Было заявлено, например, о значительном усилении британского военно-морского присутствия в зоне Персидского залива. Вслед за Вашингтоном консервативные политики берут курс на использование военного флота для давления на суверенные государства.

Предпосылкой концепции «экономической безопасности» стало положение о том, что социально-политическая стабильность развитых капиталистических стран зависит в решающей степени от I состояния западной экономики. Утверждается многими специалис- I тами Запада, что способность капитализма противостоять мировому революционному процессу определяется во многом положением в экономике империалистических государств. «Если не будут удов- ; летворительно решены социальные и экономические проблемы, сто- ; ящие сегодня перед Западом, то это скажется на внешней безопас- ; ности западных стран»,— утверждается по этому поводу в одном ; из правительственных документов Великобритании 19. В английских правящих кругах открыто выражается, например, опасение по поводу того, что «политические и экономические трудности западного общества,— как пишет бывший представитель этой страны в НАТО Дж. Киллик,— оказывают сильное и неблагоприятное воздействие на военные расходы» 20. Подчеркивается, что состояние экономики США, Западной Европы и Японии зависит от поставок минерального и энергетического сырья из молодых освободившихся государств, от переводов в эти районы трудоемких, мате-риалоемких и экологически «грязных» производств, от возможностей сбыта туда продуктов промышленного производства. Не случайно бывший министр иностранных дел Великобритании Д. Оуэн в сентябре 1978 г. прямо заявил, что отношения с развивающимися странами стали «центральным фактором в управлении мировым (разумеется, капиталистическим.— Авт.) экономическим развитием».

В свою очередь, развитие событий в Азии, Африке и Латинской Америке английские правящие круги недвусмысленно связывают с глобальным противоборством противостоящих социально-экономических систем. Британские политики, как лейбористские, так и консервативные, довольно часто трактуют (без всяких на то оснований) международные конфликты в развивающемся мире как результат некоей «советской экспансии». Именно поэтому в британских правящих кругах получил хождение фальшивый тезис, в соответствии с которым развитие процесса разрядки напряженности в отношениях Восток — Запад должно быть обусловлено отказом СССР от помощи в тех или иных региональных конфликтах развивающимся государствам, от поддержки революционных режимов и национально-освободительных движений. Бывший премьер-министр Великобритании Дж. Каллагэн еще в 1976 г. сформулировал лозунг «неделимости разрядки» именно в этом смысле и в этих целях.

Один из крупнейших английских международников и дипломатов X. Тревельян вполне недвусмысленно заявил, рассуждая о судьбах и содержании разрядки: «Мы также можем потребовать их (т. е. СССР.— Авт.) согласия на установление четко сформулированных правил игры, по крайней мере на какое-то негласное понимание того, что если игрок не будет исходить из некоторых разумных ограничений, то он окажется вне игры. Мы не можем принять попытки Советского Союза создать исключения из этого правила, например, поддерживать национально-освободительное движение»22. Руководящие деятели Великобритании пытаются доказать, что конструктивная роль СССР в разрешении ряда международных и внутренних конфликтов в развивающемся мире оказалась главным фактором, якобы дестабилизирующим процесс разрядки. «Если структура разрядки внутри Европы является относительно стабильной,— заявил, например, бывший министр иностранных дел Великобритании Д. Оуэн в апреле 1978 г.,— то вне ее, и особенно в Африке, отношения между Востоком и Западом представляют собой наибольшую угрозу разрядке и, следовательно, миру между народами».

Подобные концепции, разумеется, грубо искажают действительность. Революционные преобразования в развивающемся мире не являются и не могут быть результатом «советской экспансии» в эти районы мира. Но они действительно способны порождать международные и внутренние конфликты в силу ответных действий империализма и местной реакции на эти революционные преобразования. Угрозу разрядке эти конфликты создают не сами по себе, а преломляясь через политику капиталистических государств. Эти теории симптоматичны как свидетельство того, что империализм реагирует на сокращение сферы экономического и политического господства монополий усилением милитаризма и агрессивности в своей внешней политике.

Вместе с тем для внешнеполитической стратегии Великобритании, как и других империалистических государств, в 70-е годы был характерен весьма дифференцированный подход к международным конфликтным и кризисным ситуациям. Разжигая конфликтные ситуации там и тогда, где и когда это считалось выгодным для Запада, правящие круги крупного монополистического капитала одновременно искали путей разрешения международных конфликтов в тех случаях, когда продолжение таких конфликтов противоречило бы их собственным интересам.

В этом смысле линия правящих кругов Великобритании в различных международных конфликтах оказалась весьма дифференцированной и гибкой.

Позиция Великобритании по проблемам Индокитая во многом совпадает с позициями США. Большое влияние на действия и заявления британского правительства оказывает стремление правящих кругов страны к крупномасштабным экономическим сделкам с КНР. В начале 1980 г. консервативное правительство предприняло ряд дипломатических шагов для укрепления позиций режима Зия-уль-Хака в Пакистане в его противоборстве с революционным Афганистаном и для. нейтрализации влияния Индии в этом регионе. Великобритания, как это стало ясно из заявлений премьер-министра М. Тэтчер и министра иностранных дел лорда Каррингтона-, поддержала ужесточившуюся при президенте Р. Рейгане, направленную на участие в военной интервенции против народа Афганистана позицию США. Более того, можно говорить о конкретных формах соучастия Лондона в военной помощи бандитским отрядам, перебрасываемым в Афганистан из Пакистана, о дипломатической поддержке Пакистана в той роли, которую он выполняет в развернувшихся событиях. Английское правительство хотя и косвенно и осторожно, но все же поддерживало сомалийскую агрессию против Эфиопии. Расчет делался на то, что в результате этой агрессии революционный режим в Эфиопии падет. Вместе с тем Великобритания на протяжении второй половины 70-х годов активно стремилась найти политическое решение проблем Юга Африки, разумеется, отвечающее интересам Запада.

Специфика политики Великобритании в этом районе мира определяется сохранением весьма тесных экономических и других отношений с Южно-Африканской Республикой. Кроме того, британское руководство вплоть до выборов в марте 1980 г. считало себя юридически ответственным за судьбу своей бывшей колонии Родезии, не признавая одностороннего объявления независимости правительством Я- Смита. Такие отношения на Юге Африки ставили определенные рамки для британской внешней политики, выйти за которые ей было крайне сложно. Великобритания не хотела и не хочет сегодня занять нейтральную, безразличную позицию по южноафриканским проблемам, отмежеваться от них, хотя и вынуждена так или иначе участвовать в их решении. Она проводит в этих вопросах свою, весьма активную и целенаправленную политику.

Активизация политики Лондона на Юге Африки в середине 70-х годов обусловлена качественным изменением политической и военно-политической ситуации в этом регионе после крушения португальской колониальной империи в 1974 г. и особенно после победы МПЛА в Анголе. Эти события в полной мере поставили на повестку дня вопрос об освобождении Родезии и Намибии от расистских режимов вооруженным путем, позволили национально-освободительным движениям Намибии и Родезии создавать на территориях Анголы, Замбии и Мозамбика сеть опорных баз, тренировочных центров и других элементов инфраструктуры, необходимых для длительной партизанской борьбы.

В основе британской политики в этом районе вплоть до выборов в марте 1980 г. лежало стремление всеми доступными средствами не допустить прихода к власти Патриотического фронта в Родезии и СВАПО в Намибии. Правящие круги Великобритании считали, что это приведет к серьезному усилению позиций революционных сил в этом районе мира и, кроме того, будет способствовать существенному обострению внутреннего положения в ЮАР. При этом политическая ситуация в Родезии рассматривалась многими британскими специалистами как своего рода «модель» будущего развития событий в ЮАР. К тому же влиятельные политические круги Великобритании были убеждены в том, что в случае победы Патриотического фронта и СВАПО военно-политическая конфронтация между расистским режимом Претории и африканскими странами будет перенесена непосредственно на границы ЮАР, а это создало бы благоприятные условия для развития южноафриканского национально-освободительного движения, в том числе в форме партизанской борьбы как в городах, так и в сельской местности. «Победа африканских националистов в Родезии в огромной степени поощрит африканцев в Республике (ЮАР.— Авт.) ,— отмечал известный английский специалист по африканским проблемам Дж. Спенс,— и увеличит возможности давления со стороны черных соседей Южной Африки. Если переход к правлению большинства будет достигнут в ходе длительной всеобщей революционной войны, то их настроение, естественно, будет значительно более воинственным» 24.

Подобное развитие событий, как считали правящие круги Великобритании, резко увеличивает вероятность прямого и широкого военного конфликта между ЮАР и соседними африканскими странами, которого Лондон всеми силами стремится избежать. В Англии понимают, что южноафриканский расистский режим будет стремиться ликвидировать партизанские базы в африканских государствах и способен предпринять с этой целью крупномасштабные военные акции. Опасность заключается в этом случае, по мнению Лондона, не столько в самом факте вооруженной агрессии со сто роны ЮАР, сколько в том, что это могло бы привести к обращению африканских государств за соответствующей помощью к странам социалистического содружества. Кроме того, нежелательный эффект, по мнению Лондона, состоит в том, что продолжение вооруженной борьбы на Юге Африки привело бы к укреплению солидарности африканских государств. Великобритания оказалась бы в этом случае в затруднительном положении, поскольку вынуждена была бы выбирать, с одной стороны, между своими традиционными экономическими и политическими интересами в ЮАР, а с другой — африканских странах, прежде всего в Нигерии и в Кении.

Немаловажную роль в стремлении Запада избежать крупномасштабного военного конфликта в южной части Африки играет также опасение, что в этом случае возникнут серьезные осложнения в снабжении рядом полезных ископаемых — медью, хромом, ураном и т. д.

В то же время британские круги отдавали себе отчет в том, что дальнейшее сохранение режима А. Музоревы — Я. Смита в Родезии и продолжение оккупации Намибии Южно-Африканской Республикой могло бы привести лишь к активизации национально-освободительной борьбы в этих странах. Проведение «выборов» в Родезии в апреле 1979 г. и Намибии в конце 1978 г. и соответственно приход к власти в Родезии марионеточного правительства А. Музоревы и образование «законодательного органа» в Намибии не изменили существенно ситуации в этих районах. Национально-освободительные силы не пошли на отказ от своих принципиальных позиций. Это и определяло общее направление английской политики в этом районе мира — стремление отыскать какое-то политическое решение проблем Юга Африки.

На протяжении двух лет английская дипломатия пыталась найти такое решение родезийской проблемы на основе англо-американского плана «урегулирования» от 1 сентября 1977 г.

Согласно расчетам Лондона, претворение в жизнь этого плана должно было бы обеспечить сохранение власти в будущей Зимбабве в руках так называемых «умеренных» прозападных политических деятелей. Британские политики не исключали возможности участия в будущем правительстве руководителей Патриотического фронта. Однако главная идея этого плана заключалась прежде всего в том, чтобы заложить социально-экономические основы ускоренного развития Зимбабве по капиталистическому пути независимо от того, будут ли руководители национально-освободительного движения участвовать в правительстве или нет. Важную роль в этом призван сыграть международный фонд развития Зимбабве.

Однако этот план не был проведен в жизнь. 3 марта 1978 г. было подписано так называемое «внутреннее соглашение» между Я- Смитом и африканскими коллаборационистами — Музоревой, Ситоле и Чирау. 20 апреля 1979 г. были проведены выборы в Родезии, которые формально привели к власти в этой стране прозападно настроенных африканских политиков во главе с А. Музоревой, а фактически сохранили контроль над страной в руках белого меньшинства.

К лету 1979 г. попытки урегулирования родезийской проблемы, казалось, зашли в тупик. Но в этих условиях консервативное правительство М. Тэтчер предприняло новый тур переговоров, предназначенных для того, чтобы привести к власти в Зимбабве своих ставленников. Эти усилия весьма показательны как пример свойственного империалистическим кругам лавирования и маневрирования, нацеленного на укрепление своих позиций дипломатическими методами.

Какизвестно, консерваторы пришли к власти в Великобритании в мае 1979 г. с обязательством признать «правительство» А. Му-зоревы и отменить экономические санкции. Они, однако, не могли не понимать, что если этот акт не будет поддержан западными странами и, главное, африканскими государствами, то он способен лишь окончательно сорвать любые попытки дипломатического урегулирования проблемы. «Изолированное британское признание Зимбабве, Родезии, поддержанное только ЮАР,— писал в этой связи английский журнал «Уорлд тудей»,— привело бы только к интенсификации и интернационализации вооруженного конфликта» 2?. Между тем не только африканские и другие развивающиеся государства отказались признать режим Я. Смита — А. Музоревы, но даже администрация Дж. Картера заявила о своей приверженности «англо-американскому плану». Требовалось найти такую форму сохранения у власти прозападных марионеток, которая могла бы получить международную поддержку.

В этой связи М. Тэтчер на конференции стран Содружества в Лусаке признала, что конституция Родезии в ряде многих важных аспектов неудовлетворительна, и заявила, что британское правительство будет стремиться к предоставлению Родезии независимости на основе, «приемлемой для международного сообщества в целом». Одновременно была достигнута договоренность с руководством Замбии и Танзании, известная под названием «Лусакского соглашения». В нем признавалось, в частности, что будущие выборы в Родезии должны быть проведены под наблюдением и контролем британских властей. Правительства Замбии и Танзании пошли на это во многом в силу тяжелого экономического положения своих стран, вызванного, в частности, длительным вооруженным конфликтом, в который они были вовлечены.

В этих условиях руководство Патриотического Фронта вынуждено было участвовать в так называемой «конференции всех сторон», которая проходила в Лондоне. Путем шантажа и нажима английская дипломатия вынудила Патриотический Фронт принять на конференции такие условия, которые ставили его в явно невыгодное положение. Был сокращен до минимума срок переходного периода. Вооруженные отряды Патриотического Фронта должны были быть сконцентрированы в 16 лагерях и не иметь свободы действий, тогда как силы Смита-Музоревы могли действовать на территории всей страны. В период подготовки выборов администрация английского губернатора лорда Соумса всячески стремилась за- -труднить действия Патриотического Фронта, идя при этом на прямые нарушения достигнутого в Лондоне соглашения. Однако все эти махинации и маневры не привели ни к чему. Африканский народ Зимбабве решительно отверг проимпериалистических марионеток. Патриотический Фронт одержал убедительную победу, завоевав подавляющее большинство в парламенте республики. Развитие событий в Зимбабве показывает, что в конечном итоге любые попытки империалистических интриг, лавирования, политических маневров обречены на провал.

Подход британского правительства к решению намибийской проблемы во многом похож на подход к родезийскому вопросу. В апреле 1978 г. был опубликован план пяти держав — США, Англии, Франции, Канады и ФРГ, согласно которому предполагалось проведение в Намибии выборов под контролем ООН, вывод из страны большей части вооруженных сил ЮАР и расположение оставшихся контингентов в строго ограниченных районах, прекращение огня и т. д.

Как и в случае с Зимбабве, нынешняя политика Великобритании в намибийском вопросе исходит из того, что если будут проведены выборы под контролем ООН, то представители СВАПО, возможно, войдут в правительство, но не получат решающего большинства ни в этом правительстве, ни в законодательном органе. Намибию, как надеются в Лондоне, можно было бы удержать в экономической и политической орбите Запада с помощью прежде всего экономических средств.

Двусмысленность британской политики на Юге Африки (как и политики Запада в целом) наглядно проявилась в вопросе о санкциях, которые могли бы быть применены против ЮАР, прежде . всего прекращение поставок нефти. Выступая на словах против нарушения южноафриканским правительством резолюций ООН, британское правительство тем не менее никогда не соглашалось на применение против ЮАР каких-либо эффективных санкций.

Эволюция английской политики на Юге Африки показывает, что различия во внешнеполитических установках и позициях лейбористской и консервативной партий, сменяющих друг друга у руля государственной политики страны, и соответствующие изменения во внешней политике Великобритании после прихода к власти оппозиционной партии оказываются на деле, как правило, менее существенными, чем различия в точке зрения правительства и оппозиции по данным вопросам, демонстрируемые до смены кабинета. Это относится и к позициям по вопросам международных конфликтов, в которых так или иначе заинтересованы правящие круги Великобритании. Приход к власти в 1979 г. правительства консерваторов внес, конечно, некоторые нюансы в британскую политику в Южной Африке, хотя, по сути дела, правительство М. Тэтчер продолжало стратегическую линию лейбористов. Нельзя, однако, не заметить, что жесткая привязка международных конфликтов к зоне развивающегося мира, характерная для правительства М. Тэтчер, в полной мере соответствует предвыборной платформе консерваторов.

Характерной чертой политики Великобритании является изощренность и гибкость, стремление к политическому маневру, к тонкой игре на интересах конфликтующих сторон.

Определенная гибкость и изощренность политической линии, выработанной лейбористским правительством, контрастирует с позицией консерваторов, высказанной в тот период. Официальный представитель консервативной партии в парламенте летом 1978 г. потребовал создания «противопожарных сил», которые должны были быть «сформированы на основе обсуждений и дискуссий между ЕЭС и африканскими участниками Ломейской конвенции» 26. Подобная позиция не встретила поддержки ЕЭС.

В других конфликтных ситуациях, существующих сегодня в Азии, Африке и Латинской Америке, Великобритания не играет такой активной роли, как в южноафриканском конфликте, если не считать вспышки ее активности на Ближнем и Среднем Востоке на рубеже 70—80-х годов и англо-аргентинского конфликта из-за Фолклендских островов.

В конфликте, вспыхнувшем в районе Африканского Рога, британское правительство внешне занимало позицию невмешательства. Несмотря на очевидное желание способствовать падению прогрессивного режима в Эфиопии, Великобритания не могла открыто поддержать ни политически, ни материально сомалийскую агрессию в Огадене, ибо в этом случае неизбежно возникли бы серьезные противоречия с ОАЕ и резко обострились бы англо-кенийские отношения (Сомали претендует также на ряд кенийских территорий). Вместе с тем Великобритания принимала участие в консультациях пяти западных держав в связи с событиями в районе Африканского Рога.

Итоги вооруженной борьбы в этом районе рассматриваются в Англии как явное поражение Запада. В то же время факт советской и особенно кубинской военной помощи Эфиопии в полной мере использовался в 1978 г. и используется до сих пор рядом политических деятелей Великобритании и прессой для нападок на политику разрядки и для призывов к ухудшению отношений с СССР.

, Великобритания не играет активной роли в попытках урегулирования ближневосточного конфликта. Вместе с этим нельзя недооценивать значения английской политики в этом регионе, особенно учитывая традиционные связи Великобритании с правящими кругами Саудовской Аравии, Объединенных Арабских Эмиратов и некоторых других арабских стран.

При подготовке кэмп-дэвидских соглашений британское правительство сформулировало свою позицию следующим образом: «Задачей Великобритании является сближение различных сторон и поддержка черезЕЭС... усилий США в достижении компромисса» 27. Официально лондонское правительство приветствовало заключение соглашений в Кэмп-Дэвиде. Однако уже к концу 1978 г. появился ряд статей, отражающих, по-видимому, точку зрения британских политических кругов, в которых действия Дж. Картера были подвергнуты довольно серьезной критике. Она сводилась главным образом к мнению о том, что администрация США уделяла основное внимание заключению египетско-израильского соглашения и не позаботилась обеспечить поддержку этим соглашениям со стороны консервативных арабских режимов, прежде всего Саудовской Аравии. Это, в свою очередь, привело к расколу и серьезным противоречиям между А. Садатом, с одной стороны, и правительствами Саудовской Аравии и других прозападных арабских режимов — с другой. Такого рода противоречия, как считали в Лондоне, отвлекли внимание правительства Саудовской Аравии от борьбы с прогрессивными режимами в НДРЙ и Эфиопии и в целом способствовали некоторому ослаблению влияния Запада в арабском мире.

Вместе с тем после подписания кэмп-дэвидских соглашений лейбористское правительство всячески призывало в рамках ЕЭС к неизменной поддержке действий Дж. Картера, в то время как Франция, Италия, Бельгия и Ирландия склонялись к более или менее проарабским позициям.

Великобритания была вовлечена в «тресковую войну» с Исландией — весьма специфический вариант войны между капиталистическими государствами, участниками НАТО. Разрешение этого конфликта проходило под воздействием США и НАТО.

В апреле 1982 г. резко обострился давний спор между Великобританией и Аргентиной по вопросу о принадлежности Фолклендских (Мальвинских) островов, расположенных в южной части Атлантического океана, вблизи латиноамериканского побережья. Конфликт из-за этой территории восходит к 1833 г., когда Велико-- британия объявила ее своей колонией. Переговоры, которые длительное время велись двумя странами, зашли в тупик, после чего аргентинские вооруженные силы высадились на островах. Вместе с тем Аргентина заявила о готовности искать дипломатический путь урегулирования конфликта. Однако Лондон разорвал дипломатические отношения с Буэнос-Айресом, заморозил аргентинские авуары в Великобритании и направил в район конфликта военно-морскую флотилию, включившую 2/3 всех боевых кораблей британского флота. Район с радиусом в 200 морских миль вокруг Фолклендских (Мальвинских) островов был объявлен «зоной войны». В операции приняли участие до 10 тыс. британских военнослужащих. Вместе с тем английское правительство попыталось мобилизовать своих союзников по НАТО и партнеров по ЕЭС в поддержку предпринятых им действий против Аргентины. Ряд западноевропейских стран объявили о прекращении поставок оружия по заключенным ранее с Аргентиной контрактам, а государственный секретарь США А. Хейг, стремясь не нанести ущерб отношениям Вашингтона с латиноамериканскими государствами, взял на себя посреднические функции.

Разумеется, ориентация британского правительства на политико-дипломатические и экономические методы достижения своих целей в международных конфликтных ситуациях отнюдь не означает принципиального осуждения Лондоном тех или иных случаев применения империалистическими державами или же их клиентами из числа развивающихся стран силы в борьбе с национально-освободительными движениями и революционными процессами. Дело скорее заключается в том, что в весьма специфическом и тонком «разделении труда», распределении разного рода ролей между империалистическими государствами в их политике в развивающемся мире британские правящие круги стремятся в полной мере использовать свой богатый опыт политико-дипломатических маневров и компромиссов, стимулирования расколов и противоречий в рядах противников и т. д. Но это вовсе не исключает ни на нынешнем этапе, ни в будущем потенциальной готовности Лондона в тех или иных конфликтных ситуациях даже пойти на применение вооруженных сил. Это показала война с Аргентиной.

В целом политика Великобритании в современных конфликтных ситуациях в Азии, Африке и Латинской Америке направлена на укрепление прозападных, неоколониалистских режимов, на то, чтобы разного рода политическими и экономическими методами противодействовать усилению в этих районах мира прогрессивных, революционно-демократических сил.